Дневник о гаге. День 9.

Преподаватель в длинных спортивных шортах и выцветшей футболке. Лохматый. Он как будто пошёл играть в баскетбол во дворе.

Он начинает переносить вес с ноги на ногу. Под техно. Он светится энергией.

«Двигайся, народ».

Его руки и локти уходят за спину так же легко, как они двигаются спереди.

Я держу руки перед собой, близко к телу. Как будто я на фабрике, среди машин с большими зубчатыми колёсами, которые могут меня зажевать. Как будто моя спина – инопланетный мир, населённый монстрами, которые сожрут мои руки.

«Больше слушайте».

Это указание на то, чтобы мы больше воспринимали через ощущения. Тель-Авив, как любой современный город, полон громких и неприятных стимулов. Ощущения я привык заглушать.

«Ощутите во рту что-нибудь вкусное».

Это самая странная инструкция за всё время. И я охреневаю, когда во рту возникает какой-то вкус.

Леденец!

Я не микродознулся, честное слово.

Я чувствую вкус Спри – кислых, кругленьких леденцов в серебряной обёртке. Горсть этих конфет превращает полость рта в радугу. Последний раз я сосал такой леденец, когда мне было одиннадцать.

В шестом классе одноклассник принёс в школу коробку Спри. Его папа был дальнобойщиком. Коробка выпала из его грузовика. Он продавал помятые упаковки леденцов по 25 центов за штуку. Я купил восемь.

«Спасибо. Шабат шалом!»

Все берут бутылки с водой, я хватаю свою тетрадку. Быстро и неразборчиво пишу слово «антенна», на страницы капает пот.

Чувствительность антенны в моём теле усилилась, и антенна вытянулась далеко в пространственно-временной континуум. Я не знаю, что получу и каким органом чувств это сделаю.

Спри.

ОХРЕНЕТЬ.

Как так произошло?

Возможно, дело вот в чём.

Целыми днями мимо нас проезжают грузовики.  Мы на автопилоте. Почти их не замечаем. Мы думаем, что грузовики везут что-то скучное вроде туалетной бумаги, деталей машины и мебели.

Неа.

Они везут леденцы.

Коробки леденцов.

Иногда такая коробка выпадает из кузова.

И если мы внимательны... если мы готовы... мы её ловим.